— А скажи-ка мне, друг ситный, есть среди твоих знакомых люди, кто разговоры в пользу короля ведет и старых порядков?

— Нет, Мастер Серый, — с очень честным лицом отвечает Рожер.

Мизинец на руке Олега, лежащей на столе, едва дернулся, совсем незаметно, однако, мне стало понятно, что мытарь соврал.

Впрочем, разговоры про старую власть, которая и драла три шкуры, однако, была гораздо понятнее и привычнее — это дело вполне объяснимое. Да и думают все горожане с уверенностью, что весной, крайний случай летом, вышвырнут нахальных захватчиков из всех этих мест доблестные королевские гвардейцы и мушкетеры.

Руку на отсечение даю про такие мысли, поэтому и мечтают все побольше заработать, чтобы успеть спрятать перед грабежами и прочими бедами, которыми наверняка ознаменуется возвращение старой власти.

Глава 17

И на второй вопрос мытарь снова беззастенчиво врет:

— Есть ли среди твоих знакомых такие, кто призывает помочь королевским войскам захватить Жомбург?

Значит, есть такие, все тяжелее становится взгляд Кнопфа и охранников, все печальнее сам Рожер.

Ладно, продолжаем допрос.

Рожер уже не улыбается, понял по нашим серьезным лицам, что попал на допрос, только, еще не понимает, насколько все серьезно.

— Ты сам собираешься участвовать во встрече старой власти?

И тут Рожер снова срывает бинго, поэтому я задумываюсь серьезно, что с ним делать.

— Ладно, поедешь с нами в замок, расскажешь кое-что. Присмотрите за ним, что никто ничего из горожан не понял, что он под арестом, — говорю я паре охранников.

Мужик уже все понял, особенно когда его быстро обыскали и вытащили кинжал с пояса. Побледнел бедолага, думает, что с применением горячих углей будем с ним разговоры разговаривать.

Ну и пусть так думает, быстрее все расскажет.

Кфету я увидел в толпе народа, собравшейся около трактира, тут и наемники что-то ей предлагают, и горожане толпятся, и торговцы бредут с рынка, те из них, кто уже распродался с утра.

Отправил к ней одного из своих людей, чтобы рассказала, где она живет и ждала там. Я ей сразу сказал найти жилье, к которому можно более-менее незаметно подойти.

После трактира обхожу все места, где пока разместились наемники, присматриваюсь к хозяевам и говорю про особые цены для замка. Норль и Олег рядом со мной присматриваются к городку, наемникам и их командирам.

Я везде представляю Великого мастера Норля, как главного в нашем отделении ордена, что он все решает и приказывает.

Видно, что такой могучий и брутальный мужчина нравится командованию псов войны серьезно побольше мужика с подозрительной внешностью южанина. Впрочем, я им сразу сказал, что мне поручено найти наемников и заключить с ними предварительный договор, предполагающий только обучение наших новобранцев без участия в стычках или войне.

С вопросом участия в боевых действиях они должны будут разговаривать с моим начальством. Как я им все обрисовал, потому что без репутации хорошего нанимателя в таком деле с непонятным южанином никто бы не стал связываться.

Даже задницы для переезда не подняли бы, хоть и поиздержались в Тильбурге.

— Хороший городишко, зажиточный такой, — замечает Олег попозже, — На Юге таких точно нет, в той области, где маги правят. Да и в других тоже не видел, одни глиняные избушки рядами и орды чумазых детей вокруг них.

— Здесь проходят все денежные потоки, гости в Скалу ночуют перед поездкой туда и на обратном пути, — объясняю я новичку, — понятно, что с такой прибылью горожане и в ус не дули при прежней жизни. И теперь ждут, когда армия короля придет и по стенам нас развесит.

После этого объезжаем села, расположенные с подгорной стороны от замка.

Показываю Олегу наши владения и замок Венсен, заодно всем показываю Норля, сидящего с суровым и значительным лицом на крупной кобыле. Обо всем ему докладываю и заставляю народ кланяться своему повелителю.

Да, вот так, приходится признать, что наша, то есть, лично моя политика с постоянными громкими рассказами про народную справедливость и всеобщее равенство серьезно меняется. Приходится корректировать ее прямо на ходу.

Так нам кажется теперь — что у такого подхода гораздо больше возможностей, чтобы Норль остался главным на завоеванных нами землях. Главным и надолго, желательно на всю его жизнь, а возможно и жизнь его продолжателей рода.

Теперь, в свете новых новых планов, которые подразумевают мое исчезновение через не такой уж и большой промежуток времени, я обдумываю изменить нашу политическую доктрину. Без меня приятель точно не потянет социальное государство трудящихся, в котором и сам ничего не понимает. Поэтому я сильно сомневаюсь, что смогу правильно все ему объяснить.

Да и постоянные сложные новые вводные будут портить ему жизнь, а подчиненные понимать, что владетель сам сильно плавает в теории построения социализма в районе верховий одной отдельно взятой реки.

Поэтому уже начал обсуждать с ним и Олегом новую тактику и политику в части народного государства.

Подразумевающую все же, что Норль станет полноправным хозяином замков и всего Севера, настоящим господином и полноправным властелином. С основанием своей династии в перспективе и мощной, но, относительно небольшой армией под рукой.

Так ему окажется гораздо проще договориться с королем, соседями феодалами и той же церковью без таких передовых идей о всеобщем равенстве, ну совсем не вписывающемся в местные каноны.

С нашим золотым запасом и складами, полными продуктов, все окажется гораздо проще. Тем более, владения трех замков будут работать только на одного хозяина, не говоря уже о доле от богатств Севера в виде всем сильно нужной Скалы.

Остается только закрепить за приятелем его северные завоевания, в чем пока не видно никаких проблем.

Впрочем, это пока не видно. Какие мысли гостят в головах у командиров крестьянских отрядов — одному Квинту известно. К Норлю в команду ушло уже сорок процентов воинов, еще немного и он станет самым сильным лидером на Севере. Остальные крестьянские вожди, наверняка, ведут сепаратные переговоры и собираются ставить палки в колеса.

С другой стороны, с замками и нашей поддержкой он и так самый авторитетный среди воинов. Но, от удара сзади никто не защищен и не застрахован.

— Завтра посмотришь новый замок и проедем оставшуюся часть наших владений. После обеда отправишься в город, как собираешься. Мы с Олегом еще пару дней здесь занимаемся размещением наемников, еще нужно выслушать нашего человека в Жомбурге и, возможно, отправить ее в Клепер.

— Потом приедем к тебя продолжать обучение Магии.

Норль со всем согласен и уже немного по-другому посматривает на людей и владения. Начинает напряженно думать, как ему всем этим придется управлять.

— С умением различать ложь — править гораздо проще, — говорит он в конце, когда мы возвращаемся в замок, — Олег, ты точно сможешь научить меня такому умению?

— Одно из самых простых, — отвечает Олег.

— И с преданными управляющими из самых низов, чье благосостояние и жизнь зависят только от того, останешься ли ты здесь править, — говорю я.

Перед ужином у нас еще допрос Рожера, правда, не в подземелье, а на третьем этаже донжона.

Хорошо, что он проходит без принуждения и пыток, мужик все рассказывает, как на исповеди.

Как я и думал, почти все горожане ждут возвращения старой власти, пусть и без особых восторгов, понимают, что будут наказаны за то, что подчинились самозванцам и платили им налоги.

Сам мытарь находится на неком перепутье, он понимает отчетливо, что со своей должностью попадет первым в расстрельные списки и пытается подстелить соломки, сотрудничая изо всех сил с роялистами.

В надежде, что остальные горожане замолвят за него словечко.

— Не замолвят. Даже не надейся. Все только порадуются, когда тебя на виселицу поволокут, — усмехаюсь я, — Не будь откровенным дураком, а то я в тебе окончательно разочаруюсь!